Князь Даниил Романович Галицкий (1204—1264) исповедовал православие, но являлся на четверть поляком и никогда не забывал о своей польской родне. Он пережил ордынское нашествие, не любил татар и стремился к контактам с Западом. Вел переписку с герцогами и королями, а корону получил от римского папы. Даниил охотно переселял к себе искусных немцев и предприимчивых евреев, налаживал связи с армянскими купцами и ростовщиками-итальянцами. При Данииле Галицко-Волынское княжество переживало наивысший политический и экономический подъем, однако через несколько десятилетий после смерти князя-короля страну разделили между собой поляки и литовцы. Русские превратились в безмолвное большинство, которое паны называли «быдлом», скотом. Люди утратили историческую память: исчезло летописание; у власти стали иностранцы. И главное, пути с восточными братьями — теми, что основали Москву, — навсегда разошлись.
О причинах трагедии размышляет писатель-историк С.Н. Чернявский.

От древних хронистов и историков нам известно, что в VI веке в По­днепровье жил народ анты. Но уже к VII веку он бесследно исчез. Кем были загадочные анты? Куда ушли? Что означало это название? Какое отношение имеют они к Древней Руси? Споры на эту тему не утихают несколько столетий. По мнению советского академика Б.А. Рыбакова, анты — это русы, то есть предки русских, украинцев и белорусов. По предположению украинского профессора М.С. Грушевского — исключительно украинцы, а по версии историка-эмигранта Г.В. Вернадского — аланы. Ну и наконец, многие помнят исторический роман В.И. Иванова «Русь изначальная», где на Днепре в VI веке оперируют анты-русы, а их врагами выступают хазары и византийцы.
Большинство историков сходится во мнении, что анты VI века — это славяне, приводя в доказательство археологические находки т.н. пражско-пеньковской археологической культуры. Но в то же время очевидно, что анты — аланское, а не славянское слово. Почему же и когда часть славян приняла его в качестве своего имени? И кто такие анты? Наши предки или пращуры других этносов? Течет ли в русских кровь антов?
На эти и другие вопросы отвечает очередная книга серии.

<script src="http://odnaknopka.ru/ok1.js" type="text/javascript"></script>

Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов.
Автор предлагаемой книги С.Н. Чернявский решил проверить свою историческую гипотезу, основывающуюся на утверждении, что от смешения двух племен русов и ругов произошел современный великорусский этнос. На страницах книги раскроется трагическая хроника борьбы полабов и немцев, эпичное повествование о рождении Польского и Чешского государств. Кроме того, читатель узнает о связи между Южной Балтикой и Северной Русью и приоткроет завесу тайны над рождением Русской державы — колыбели наших предков.

Все мы со школьной скамьи помним славные победы Александра Невского на Неве и Чудском озере. Но мало кто знает, что был еще один князь, который защищал рубежи Руси в момент, когда держава стояла на распутье и могла погибнуть. Этот князь — литвин, но входит он в сонм православных святых. Его языческое имя — Довмонт. Приехав на Русь, он принял крещение и стал Тимофеем. В XIV столетии кто-то из русских написал его биографию, вошедшую в летопись, и там князь фигурирует под своим литовским именем — Довмонт. Средневековая биография, как ей и положено, прославляет героического правителя. Реальность гораздо более страшна и жестока. Прежде чем приехать на Русь, Довмонт поучаствовал в убийстве своего господина Миндовга — великого борца с крестоносным нашествием на Литву. Но это была месть, а не беспричинное убийство. Миндовг отобрал у Довмонта жену. Отомстив, последний бежал, обрел новую родину и больше не вкладывал меч в ножны, сражаясь за интересы Руси.

История Смоленской земли и условной «Смоленской державы» способна заинтриговать не только узкий круг ученых, но и широкого читателя, интересующегося прошлым нашей страны. Княжество располагалось на Верхнем и Среднем Днепре, на середине торгового пути «из варяг в греки». Уже поэтому его прошлое вызывает интерес. Расположенное в сердце земли Русской, оно оказалось в центре русских проблем. В IX веке здесь жили кривичи, затем явились варяги, а в XII веке Смоленск стал претендентом в борьбе за гегемонию на Руси. Придет время, смоленским князьям подчинятся Киев и Овруч, Полоцк и Минск, Новгород и Псков, Галич. Влияние смолян будет простираться на Волынь и Полесье. Этот период мы и предлагаем условно назвать временем «Смоленской державы», или «смоленской гегемонии».
Автор попытался разгадать загадку кривичей — славянского племени, которое пришло на Днепр и Двину откуда-то с запада. Когда и почему они пришли? Кого застали на Днепре? И вообще, с какого времени начался этногенез восточных славян? Всё это отнюдь не праздные и до сих пор не решенные вопросы, хотя для ответов на них накоплено достаточно материала.

Мстислав Удатный (Удалой) — витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции — с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки — Н.М. Карамзин и С.М. Соловьев — считали Удатного легкомысленным, непоследовательным, непоседливым и не понимающим интересов Руси. Соловьев описывает его типичным деятелем уходящего «родового» начала, которое противостоит новому — «государственному».
Судьба Мстислава полна драматичных поворотов — он участвует и в борьбе с Западом сразу на двух фронтах, в Прибалтике и Карпатах, и видит первый набег монголов на южнорусские степи. Эти обстоятельства еще более усиливают интерес к жизни и делам Мстислава Удатного. Присмотримся же к эпохе и к самому князю. Может быть, это позволит нам лучше понять наших предков и историю Древней Руси.

Некоторые ученые помещают на территории Волыни племена склавинов, дулебов, бужан, волынян. До сих пор не ясен вопрос: это разные племена или же один этнос в развитии?
Галич и Волынь — колыбель славянства. Но как шло его расселение, какие племена были гегемонами? Откуда взялось название «волыняне»? Вольные люди? От кого они освободились, как утратили вольность? В новой книге Станислава Чернявского рассказывается о тысячелетней истории Волынской земли: от появления на ее территории первых славян до гибели в борьбе с Польшей — условно говоря, от князя Добряты до князя Любарта. Автор привлек большое количество источников: сочинения античных авторов, летописи, хроники, средневековые путеводители и современные монографии. С их помощью, а также с привлечением данных археологии, нумизматики, сфрагистики удалось создать наиболее полную и достоверную на сегодня историю волынян.

Раскрыть книгу и погрузиться в магический мир «Слова о полку Игореве» — подлинное наслаждение. Но, читая уникальный памятник, большинство из нас часто почти не представляют, какие исторические реалии стоят за тем или иным персонажем. Исправить этот досадный просчёт многих популярных изданий «Слова», по возможности полно и подробно раскрыв характеры и детали биографий наиболее ярких и загадочных фигур поэмы, попытался автор этой книги.

Средневековая Восточная Европа... Русь и Хазария — соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая — проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.