Критическое отношение Бертуисла к традиционной системе обучения в колледжах профессиональных музыкантов и — что имеет непосредственное отношение к нашей статье — преподавателей музыки как слишком академичной, ограниченной и нетворческой разделяют многие. И положение теперь меняется по мере того, как все больше колледжей начинает стремиться к тому, чтобы по окончании курса, учителя музыки умели не только преподавать, но и играть на определенных инструментах и обращаться с музыкальным материалом так, как это нужно для учеников, освобождаясь таким образом от тирании печатного, а потому священного текста.


Самые передовые из таких курсов — это курсы, возглавляемые профессором Меллерсом в Йорке. Здесь студенты могут сочетать занятия музыкой с занятиями по педагогике или английскому языку и литературе. Большое влияние оказали на Меллерса идеи Кодай об обучении посредством пения с листа, пентатонная «прамузыка» Карла Орфа и двухлетнее пребывание в Америке, где он во многих школах обнаружил наряду с обычными европейскими инструментами не только инструменты Орфа, но также и полинезийские, индонезийские и другие азиатские ударные инструменты.


Нам необходимо, утверждает Меллере, «совершить постепенный переход от дикаря, который живет в каждом из нас, к более цивилизованному состоянию. Это и происходит, когда мы начинаем изучать, и теоретически и практически, каким образом соотносятся между собой музыка примитивных народов, авангардистская музыка, принципы Орфа и детские игры, стишки и считалки». Если поместить детей, никогда не слышавших фортепиано или других подобным же образом настроенных инструментов, говорит он, на необитаемый остров, «они станут сочинять мелодии на основе пентатонных гамм, неразрывно связанных с устройством наших органов слуха. Наглядно проявилось это у моей младшей дочери, которая лет в пять-шесть начала сочинять народные песни. Хотя по радио и телевидению она слышала довольно много сложной европейской и популярной музыки, мелодии у нее неизменно были пентатонными».


Курс профессора Меллерса «Творческий эксперимент», начинаясь с изучения «Поэтической музыки» Орфа, которая, по его мнению, представляет собой теорию музыки как искусства, подчиненного театрализованному обряду, выходит затем за рамки европейской ладотональности. Поскольку жизнь на земном шаре обретает все более космополитический характер, желательно (и даже неизбежно), доказывает он, чтобы человек разрушал барьеры, отделяющие одну культуру от другой. «В Соединенных Штатах я, к примеру, обнаружил, что дети с большой охотой вслушивались в волнующие звуки оркестров с островов Бали и Явы и легко отыскивали сходство с музыкой американских авангардистов вроде Джона Кэйджа или Гарри Партча. Хотя и в той и в другой есть весьма замысловатые элементы, в некотором смысле и музыка Бали, и фортепианная музыка Джона Кэйджа, и родственные театру кабуки композиции Гарри Партча — все это в глубине своей чисто детская музыка».


Несмотря на то, что поначалу подобные идеи кажутся странными и даже могут вызвать раздражение, они подтверждаются доказательствами двоякого рода. Одни опираются на представления о психическом развитии и формировании ребенка, развивающие теории Пиаже. Другие дает нам новая волна композиторов, с сокрушением взирающих на чрезвычайную усложненность западной музыкальной традиции и обращающихся в поисках обновления одновременно и к примитивным культурам и к высокоразвитым культурам Востока. автоматы https://igrovoi-apparat.com на деньги